Дмитрий Кириллов: Израиль – маленькая страна на Ближнем Востоке, цветущий райский сад посреди безжизненной пустыни. К Израилю невозможно относиться равнодушно, поскольку эта земля и есть книга жизни всего человечества. Здесь живет древнейший народ, обожающий свою молодую страну, которой нет еще и 70 лет. Согласитесь, даже по человеческим меркам это совсем немного.
В отношениях наших стран были разные периоды: от теплых дружеских до полного разрыва контактов в брежневские времена. В далеком 1967 году невозможно было представить, что пройдет четверть века – и наши страны станут не просто партнерами в экономике, политике, но настоящими друзьями
.
Он был первым среди дипломатов, приехавших восстанавливать отношения между нашими странами в 1990-е, в период становления новой России. Целеустремленный, с огромным чувством юмора, обаятельный, мудрый, опытный дипломат. Знакомьтесь: его превосходительство чрезвычайный и полномочный посол государства Израиль в России господин Гарри Корен.
Вы с раннего детства мечтали стать дипломатом?
Гарри Корен: Да.
Д.К.: Отношения России и Израиля за четверть века – это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
Г.К.: Да на самом деле.
Д.К.: Ваше советское детство – это неприятная страница вашей жизни.
Г.К.: Нет.
Д.К.: В России сегодня существует проблема антисемитизма?
Г.К.: Да, существует.
Д.К.: Более миллиона русскоязычных граждан Израиля – это настоящая сила, это фундамент, залог хороших отношений между нашими странами.
Г.К.: Именно так, да.
Д.К.: Сегодня Россию на Западе критиковать очень модно. Израиль в этом тренде?
Г.К.: Нет.
Д.К.: Отношения России и США влияют на политику Израиля?
Г.К.: Да.
Д.К.: Русским репатриантам сложно хорошо устроиться в Израиле сегодня? То есть, как говорят, не путайте туризм с эмиграцией.
Г.К.: Нет.
Д.К.: Израиль – это сегодня островок европейской западной цивилизации на всем Ближнем Востоке?
Г.К.: Да.
Д.К.: Многочисленные связи, невидимые нити человеческих судеб, объединяющих наши народы, стали основой новых отношений между странами. Неслучайно почти все послы Израиля в России – это выходцы из Союза. Не исключением стал и новый посол Израиля, для которого Рига – город детства. А, значит, Россия и СССР – отнюдь не пустой звук.
Вы уехали из Советского Союза мальчишкой, подростком.
Г.К.: Да.
Д.К.: Вы помните свое детство латышское?
Г.К.: Да, конечно. Когда мы уезжали из Риги в 1973 году, я был в 7 классе, мне было 13 с чем-то лет.
Д.К.: Это уже взрослый человек.
Г.К.: Несомненно. Даже успел побыть пионером. И в пионерский лагерь я ходил. Так что есть всякие положительные воспоминания. Есть и отрицательные. И поэтому я не могу сказать, что было ужасно. Но я очень рад, что мои родители приняли все-таки решение покинуть в 1973 году.
Д.К.: Это была такая волна брежневская эмиграции. Как раз самый такой период.
Г.К.: Это была волна, когда Советский Союз в рамках отношений с США приняли решение тогда… первая волна была около 70 000 человек. И, да, нам повезло, что были отказники до этого и после этого.
Д.К.: С каким чувством вы уезжали из СССР? Все-таки это ваша родина. И в то же время земля предков.
Г.К.: Я думаю, в возрасте 13 лет нет какого-то зрелого ощущения и понимания исторических процессов, которые происходили по отношению к евреям в Советском Союзе. Для меня это было какое-то интересное приключение. Была и печаль. В смысле прощаться с одноклассниками.
Д.К.: Друзья какие-то остались, да?
Г.К.: Да, нас проводили на вокзале в Риге. Мы ехали на поезде. Почти весь класс пришел прощаться.
Д.К.: Они тогда понимали, что больше вы не увидитесь, да? Такая грустная нотка.
Г.К.: Тот факт, что мне удалось 30 лет спустя вернуться в Ригу послом, замкнуть какой-то круг, скажем, этот эмоциональный момент был в какой-то степени покрыт. У меня всегда было очень позитивное, хорошее воспоминание о Риге. И, даже начиная дипломатическую карьеру здесь в Москве, я помню, мы и еще двое коллег сорвались, на первом же уикэнде поехали посетить Ригу с Москвой.
Д.К.: Конечно. Через столько лет вернуться в любимый родной город.
Г.К.: Да.
Д.К.: Я вам задал вопрос: существует ли в России антисемитизм? И вы ответили "да". Я был абсолютно уверен, что вы ответите нет, потому что, по ощущениям, за последние годы настолько изменилась ситуация, что это какие-то редчайшие вопиющие случаи, когда бывает. Почему вы так считаете, что существует до сих пор?
Г.К.: Экспертные группы и российские, и еврейских общин, и зарубежные, которые ведут статистику по всему миру. И, кажется, нет страны, к сожалению, на свете. Даже в таких местах, где не осталось евреев или помнят об их существовании, этот феномен сумасшедший еще существует. В России, несомненно, пошел сильный спад. И мы это приветствуем.