В соглашении с Ираном нет эффективных механизмов принуждения, аппарата санкций либо соблюдения действующих сегодня эмбарго ООН.
1. Инспекции подозрительных объектов:
Механизм запроса доступа на подобные объекты вызывает серьезную озабоченность:
Прежде всего, организация разрешений на посещение подозрительных объектов может занять гораздо больше времени, чем уже знакомые всем 24 дня. Отсчет 24 дней начинается только после того, как МАГАТЭ обращается к Ирану со своими подозрениями в отношении того или иного объекта (тем самым открывая иранцам разведывательную информацию, которой обладает МАГАТЭ). Иран должен затем дать ответ на это обращение, но в договоре не указано, в течение какого времени такой ответ должен поступить. Вполне возможно, что до получения ответа от иранских властей может пройти немало времени - даже месяцы. И в течение всего этого времени МАГАТЭ не сможет требовать немедленно посетить указанный подозрительный объект (только такое требование начинает 24-дневный отсчет).
Важно отметить, что Иран будет в состоянии скрыть любые признаки запрещенной деятельности даже за "официальный" 24-дневный срок, особенно если эта деятельность не включает работу с распадающимися материалами (например, расчеты предполагаемых результатов ядерного взрыва или эксперименты с использованием другого радиоактивного металла вместо урана).
Важно также подчеркнуть, что, если Иран решит не разрешать посещение сайта, то даже по истечении 24-дневного срока не предусмотрено никакого автоматического механизма, способного заставить Иран выполнить требование МАГАТЭ. Вместо этого проблема передается на рассмотрение Совместной Комиссии, которая будет иметь еще 65 дней для принятия решения. Вполне возможно, что обсуждение на Комиссии завершится без принятия решения о каких-либо принудительных мерах, что позволит Ирану отказаться от визита инспекторов без каких-либо санкций или принудительных действий.
Более того - Иран уже четко дал понять, что не позволит проверять целую (и весьма существенную) категорию объектов: в письме Ирана президенту Совета Безопасности ООН от 20 июля говорится, что "такие (военные) объекты не будут подвергаться проверке".
2. Соглашение не включает в себя механизм принуждения к его соблюдению:
Соглашение, которое носит технический характер, призвано в теории ограничить распространение оружия массового уничтожения. Для достижения этой цели оно должно включать в себя механизм обеспечения его соблюдения, дабы возможные иранские нарушения либо чрезмерно "либеральное" истолкование туманных пунктов договора могли пресекаться заранее оговоренными действиями и санкциями. Однако такого механизма в соглашении нет. Так называемый вариант "обратного скачка" (snapback option) может быть применен только в случае особо крупных, критических нарушений. Все другие нарушения договора Ираном, которые не подпадут под определение "существенного невыполнения", не могут быть разрешены с помощью механизмов, прописанных в соглашении. Это означает, что соглашение основано на концепции "все или ничего", который не может отвечать потребности противостоять широкому спектру потенциальных нарушений со стороны Ирана.
3. Механизм разрешения конфликтов опирается на достижение консенсуса:
Вместо того, чтобы создать механизм принуждения, соглашение с Ираном включает в себя механизм разрешения конфликтов. Этот процесс предназначен разрешать только те конфликты, по которым может быть достигнут взаимно согласованный консенсус. При отсутствии такого консенсуса данный механизм будет практически парализован. Поскольку речь идет о соглашении, касающемся центральных противоречий и стратегических интересов сторон, шансы на достижение консенсуса на основе доброй воли весьма невелики.
4. "Автоматические санкции" - конец соглашения:
Теоретически, любая из держав, входящих в группу P5, имеет право восстановить режим санкций против Ирана через Совет Безопасности ООН и ни один постоянный член СБ не сможет применить право вето. Тем не менее, в соответствии с Соглашением и регулярными заявлениям иранского руководства, применение этого инструмента давления приведет к немедленному отказу Ирана от участия в договоре. Соответственно, любое из этих пяти государств, придя к выводу, что поведение Ирана оправдывает восстановление режима санкций, должно будет быть готово нести как внутреннюю, так и международную ответственность за последствия: крах всего соглашения. Это, естественно, создаст сильный сдерживающий эффект против реализации столь угрожающих на бумаге "автоматических санкций".
5. Соглашение неконкретно:
Несмотря на то, что опубликованный текст ядерной сделки с Ираном очень длинный и содержит много технических деталей, во многих вопросах язык, используемый в документе, намеренно туманный. Местами в тексте не хватает подробностей, в других местах он сформулировано недостаточно жестко, чтобы предотвратить весьма разнообразные интерпретации содержания соглашения. Учитывая историю поведения Ирана во всем, что касается его ядерной программы, можно смело предполагать, что тегеранский режим наверняка попытается использовать эти неясные или неоднозначные формулировки в свою пользу.
6. Канал закупок товаров, имеющих отношение к ядерной сфере, не герметичен:
Резолюция номер 2231 Совета Безопасности ООН от 20 июля определила параметры канала мониторинга приобретения Ираном товаров или сырья, используемых в ядерной сфере. Мониторинг основан на декларациях государства-экспортера и надзоре со стороны Совместной Комиссии. Тем не менее, механизм оставляет государству-экспортеру слишком широкую свободу решать, должны ли те или иные товары или материалы быть задекларированы и как будет контролироваться их использование. Вполне вероятно, что Иран будет использовать этот регуляторный пробел в свою пользу.
Кроме того, если третья сторона обнаруживает нарушения в этой области (например, товар или услуга, которые должны были быть задекларированы, не был проданы Ирану по утвержденному каналу закупок), никакого эффективного механизма принуждения в таком случае не существует.
7. Отмена эмбарго на поставки оружия и ограничений в отношении баллистических ракет:
Соглашение включает в себя отмену эмбарго на поставки Ирану вооружений и ограничений иранской программы развития баллистических ракет по истечении пяти и восьми лет соответственно. Тем не менее, соглашение якобы ограничивается проблемой иранской ядерной программы (это - один из аргументов в пользу исключения из переговорного процесса других дестабилизирующих действий иранского режима, таких, как поддержка международного терроризма).
Более того - в период, в течение которого оба вышеупомянутых эмбарго останутся в силе, они будут лишены эффективных механизмов их соблюдения: в рамках отмены предыдущих резолюций Совета Безопасности по Ирану были ликвидированы Комитет по санкциям и Группа экспертов, в ведении которых находились вопросы соблюдения эмбарго в отношении Ирана. Утверждается, что в переходный период соблюдение эмбарго будет обеспечивать некий механизм в Секретариате Совета Безопасности ООН. Однако этот механизм еще предстоит сформировать, и по всей видимости он будет состоять не из экспертов, а из политических деятелей. Результатом вновь станет отсутствие эффективного инструмента принуждения в случае выявления нарушений.
Важно отметить, что Иран и Р5 + 1 уже согласились, что нарушение этих двух эмбарго на поставки НЕ БУДЕТ считаться и нарушением самого ядерного соглашения, но "всего лишь" резолюции 2231 Совета Безопасности ООН (так заявил член иранской делегации на переговорах, заместитель министра иностранных дел Аббас Арагчи). Иран уже объявил, что не будет соблюдать данные ограничения, потому что они "незаконные" - так же, как в прошлом Иран отказывался соблюдать часть резолюций Совета Безопасности, которые теперь отменены благодаря соглашению. Лидер Хизбаллы Хасан Насралла, который продолжает получать от Ирана оружие (в том числе и новые ракеты), тоже выступил с подобным заявлением.
8. Договор не обусловлен раскрытием возможных военных аспектов (PMD) иранской ядерной программы:
На данный момент представляется возможным утверждать, что раскрытие возможных военных аспектов (экспертиза МАГАТЭ прошлой военной ядерной программы Ирана) не было включено в соглашение в качестве условия его реализации или снятия санкций. Это делает крайне сложной задачу определения масштабов военной ядерной программы Ирана. Кроме того, глава Организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи заявил в этой связи, что Иран имеет договоренности с МАГАТЭ и что выводы докладов, которые будут представлены МАГАТЭ, уже заранее известны иранской стороне. Этот вопрос является важным не только для того, чтобы понять, что Иран сделал в прошлом, и какое возможное наказание он должен за это понести, но и для того, чтобы понять, что должно быть сделано в будущем, чтобы помешать Ирану и далее развивать свою военную ядерную программу под эгидой легитимной программы "мирного атома" в соответствии с новым соглашением.
9. Юридические аспекты:
Следует отметить, что только некоторые части соглашения были разработаны в соответствии с главой VII, статьей 41 Устава ООН (что позволяет применить санкции невоенного характера в случае их нарушения). Это ослабляет юридическую силу договора.