"Израиль стоит сегодня перед лицом серьезнейших проблем, и нам нужна вся сила нашего единства, чтобы им противостоять. Первая из них – Иран. Глава Еврейского Агентства Натан Щаранский, цитируя моего отца, сказал здесь, что еврейское государство изменило судьбу еврейского народа, и это так. Однако стремления и замыслы врагов еврейского народа никак не изменились с появлением еврейского государства.

Тысячелетняя жажда геноцида еврейского народа, питаемая ненавистью к евреям с древних времен и по сей день, не ослабла и не угасла. В течение нескольких десятилетий после Холокоста она считалась "политически некорректной", она отошла на задний план, но теперь она возвращается со всей силой – в исламистском антисемитизме, в левом анархизме, в странном союзе между ними, а также благодаря тем, кто должен был бы противостоять делегитимации Израиля, но не делает этого. Очернительство Израиля – единственной страны Ближнего Востока, стоящей на страже демократии и прав человека, делегитимация Израиля перед лицом тех, кто открыто стремится к нашему уничтожению представляют собой пример грандиозного морального банкротства.

Мы должны разоблачать эту моральную коррупцию и выступать против нее везде и всегда. Мы должны четко понимать, что противостоим кампании по уничтожению Еврейского государства, во главе которой стоит Иран. Иран не скрывает своих намерений – он разрабатывает ядерное оружие с целью уничтожить Израиль, и противостояние этой угрозе станет главной задачей будущего правительства, которое мы сформируем.

Я думаю, что, как и в прошлом, ненависть, направленная против евреев, угрожает и всему остальному миру, однако мир этого не понимает. И здесь история, увы, повторяется.

Появление у Ирана ядерного оружия станет поворотной точкой истории и навсегда изменит глобальный баланс сил. Когда люди с неограниченными агрессивными амбициями становятся обладателями неограниченного потенциала вооружений, демон вылезает из бутылки, как это и было в истории. Они могут быть осторожны, они могут использовать террор и действовать втайне, до тех пор, пока не достигнут мощи, достаточной для реализации их подлинных, безумных намерений.

Предполагать, что фундаментально иррациональные люди будут вести себя рационально, заполучив оружие массового уничтожения – значит совершать величайшую ошибку в истории. Достаточно взглянуть на преступления, совершаемые Ираном сегодня, чтобы представить себе, на что окажется способен этот режим, став ядерной державой. Сегодня Иран открыто и нагло протянул между дюжиной государств сеть кровавого террора, опирающуюся на верных слуг Тегерана – Хизбаллу. Недавно Хизбалла была разоблачена в Болгарии, но ее характер и деятельность давно не являются секретом для правительств Запада. Просто до сих пор никто не хотел назвать террористов террористами, и я приветствую мужественное поведение Болгарии. Помимо открытого террора, агенты Ирана ведут не менее наглую "кибервойну" против Израиля и против США, последствия которой становятся все более ощутимыми.

Иран вооружает свои ядовитые щупальца – Хамас и Исламский Джихад и Хизбаллу – десятками тысяч ракет и других вооружений. Я убежден, что они угрожают не только безопасности Израиля, но и безопасности всех умеренных режимов на Ближнем Востоке, и конечно же – стабильности поставок нефти из этого региона. Несомненно, что появление в Иране атомной бомбы повлечет за собой гонку ядерных вооружений. Ближний Восток превратится в атомную пороховую бочку. Весь мир изменится навсегда.

Ничего подобного мы еще не видели. Со времен создания ядерного оружия мы еще не видели режим, провозглашающий свою готовность охотно и без колебаний воспользоваться Бомбой в своих целях. Со времен Кубинского ракетного кризиса больше полувека назад мы не слышали подобных заявлений.

Они не только говорят об этом. Они движутся вперед. Они "прогрессируют". Они приближаются к той красной черте, о которой я говорил в ООН. Они сооружают "быстрые" центрифуги, которые обогащают уран в три раза быстрее. Это значит, что они гораздо раньше достигнут 90% уровня обогащения. До сих пор их не удалось остановить. Санкции – даже еще более жесткие – сами по себе тоже не смогут остановить их.

Северная Корея может послужить примером. Остановили ли санкции режим в Пхеньяне? Нет. Ударная волна нового ядерного испытания в КНДР докатилась до Ирана, где наверняка спрашивают: "И где же весь мир? Где международное сообщество? Где его "жесткий ответ"? Надо признать – эти вопросы может задать каждый из нас.

Одними санкциями невозможно остановить иранскую ядерную программу. Они должны сопровождаться ощутимой реальной угрозой военного вмешательства. Если ее не будет, никаких шансов остановить Иран не останется. Если такая угроза появится, у мира будет шанс остановить Иран – так или иначе. Международное сообщество должно решить – готово ли оно позволить террористическому режиму, нарушающему все моральные и правовые нормы, получить доступ к ядерному оружию.

Я верю, что ужесточение санкций должно сопровождаться наращиванием военных приготовлений. Я верю, что первостепенная задача каждого, кто по-настоящему хочет мира и безопасности во всем мире – остановить Иран. В любом случае, Иран станет первой темой, которую мы будем обсуждать с президентом Обамой в ходе его визита в Израиль.

Тема номер два – это Сирия. Там происходит гуманитарная катастрофа. Более 60 тысяч человек погибли. Тысячи нуждаются в медицинской помощи. Несколько дней назад мы, исходя из гуманитарных соображений, приняли нескольких сирийских раненых. Вместе с тем важно понять, что Сирия может превратиться и в стратегическую катастрофу. Это – неразвитая страна. И в лучшие времена ее ВНП на душу населения не превышал нескольких тысяч долларов. Но она обладает запасом самых смертоносных вооружений на планете, не считая атомных. Сирия обладает химическим оружием, она владеет одними из самых передовых систем ПВО, ее арсеналы способны угрожать не только Израилю, но и США и ее союзникам. Если сирийский режим рухнет, все это оружие может попасть в любые руки. Израиль не сможет пассивно наблюдать за тем, как смертоносные вооружения уплывают в руки Хизбаллы или других террористических группировок. Мы сделаем все необходимое, чтобы защитить себя.

Помимо этого, конечно же, мы должны принять во внимание общую нестабильность в нашем регионе. Оглянитесь вокруг. На Ближнем Востоке – прилив, и эта приливная волна движется в неверном направлении. Она не движется в сторону модернизации, она движется к раннему средневековью. Эти силы хотят повернуть время вспять. Они хотят вернуть историю вспять. Они действуют.

История никого не ждет. События происходят одно за другим, двигая наш регион в указанном мной скверном направлении, и мы не можем позволить себе оставаться в бездействии и ждать развития событий. Мы должны объединить наши усилия и принять все необходимые меры, чтобы защитить себя и приготовиться к тому, что происходит. И хотя это не отражается в наших публичных дебатах, нашей политике, нашей прессе, речь идет о фундаментальных фактах нашего существования и угрозах нашему будущему.

Один из этих фактов состоит в необходимости поиска реалистического мира с нашими палестинскими соседями. Реализм требуется потому, что все территории, покинутые нами до сих пор, были захвачены силами террора, о которых я говорил. Мы ушли из Ливана и получили ракеты Хизбаллы. Мы ушли из Газы и получили ракеты Хамаса. Мы не можем позволить себе такое в третий раз, поэтому нам нужен мирный процесс и такой результат, который обеспечит нам подлинные мир и безопасность, и этого нельзя добиться, подписав клочок бумаги. Договоры о мире сами по себе не гарантируют мир. Нам нужна подлинная безопасность. Поэтому, говоря о наших палестинских соседях, мы подразумеваем полностью демилитаризованное палестинское государство. Это необходимо – иначе мы получим новый Ливан, новую Газу. Это – непростая задача. Она требует выполнения очень жестких условий и очень непростых переговоров. Мы не можем закрыть глаза, подписать бумагу и надеяться на лучшее. Мы должны гарантировать, что то, что уже случилось дважды, не случится в третий раз. Это во-первых.

Во вторых, мы хотим мира, опирающегося на взаимное признание. Мы построили в Израиле национальное государство евреев, и пришло время, чтобы палестинцы признали этот факт. Это государство не будет расколото на какие-то "автономии". Это – государство евреев, фундаментом существования которого является предоставление каждому еврею в мире возможности приехать сюда. Наши национальные символы, наши праздники, наша история, наша культура – все это фундаментальные, неотъемлемые элементы нашего государственного существования. Поэтому любое урегулирование конфликта должно обеспечить будущее Еврейского государства – как в смысле признания, так и в смысле гарантий его безопасности.

Таково направление, в котором мы хотим двигаться. Это непросто. Не только Израилю придется пойти на уступки. Палестинцам тоже придется уступить. Одностороннего движения не получится.

Вместе с тем я не ставлю никаких предварительных условий для возобновления переговоров. Я четко представляю себе, как должны выглядеть параметры долгосрочного и устойчивого урегулирования, но я не выдвигаю никаких требований к палестинцам. Они же в свою очередь не делают ничего, кроме как выдвигать все новые и новые условия для возобновления переговоров. Я не думаю, что мы должны разбазарить еще четыре года на переговоры о переговорах. Я думаю, что мы должны наконец взяться за дело. Я вижу визиты президента Обамы и госсекретаря США Керри как возможность вернуться к подлинным переговорам – прямым, безо всяких условий. Таков единственный путь к миру".